Выходные данные: Тезисы конференции "Психолог и общество: диалог о взаимодействии". 12 февраля 2008г. - М., 2008

Версия для печати

Изменения, произошедшие в социальной и экономической жизни нашей страны за последние десятилетия, имеют как положительные, так и негативные последствия. Негативные последствия этих изменений проявляются в росте безработицы, экономическом и имущественном расслоении общества, росте преступности, высокой смертности. Особенно тревожными фактами являются рост тяжких и особо тяжких насильственных преступлений, преступность несовершеннолетних, алкоголизм, наркомания, агрессивное поведение, суициды, высокое количество разводов, социальное сиротство и др.

 Все это делает проблему социальной адаптированности семьи чрезвычайно актуальной. Это, в первую очередь, связано с тем, что семья как социальный институт является одним из важнейших способов самоорганизации социума. Необходимо тщательно анализировать внутренние механизмы функционирования семьи, способствующие её социальной адаптации или дезадаптации.

 Наиболее детальная из классификаций функций семьи предложена известным отечественным социологом М.С. Мацковским. Он выделял следующие функции: репродуктивную, воспитательную, хозяйственно-бытовую, экономическую, первичного социального контроля, духовного общения, предоставления социального статуса, досуговую, эмоциональную и сексуальную. Важно отметить, что каждая функция имеет две направленности - по отношению к обществу и по отношению к индивиду. Прошедшие в России экономические и социальные реформы внесли радикальные изменения практически во все функции семьи. Социальные механизмы, которые регламентировали функционирование традиционной семьи, в современной России практически не работают. Отсутствуют однозначные идеалы и образцы для подражания, общепризнанные нормы поведения, существуют взаимно противоположные системы ценностей и оценок, идеологии нет, а религия не распространяет своё влияние на широкие массы, в том числе и в сфере брачно-семейной морали.

 На передний план выдвинулись такие проблемы, как дальнейшее увеличение числа разводов, раздельное проживание супругов по причине миграции в поисках заработка, распространение фактических браков и внебрачных рождений, сознательная и вынужденная бездетность супружеских пар, рост домашнего насилия, в первую очередь, над детьми, женщинами и пожилыми людьми. Причинами таких тенденций являются, прежде всего, многочисленные стрессогенные факторы: безработица, бедность, ощущение отсутствия безопасности, неясность перспективы решения жилищной проблемы и социальных гарантий.

 Институт брака уже не выполняет, как прежде, своей роли в регулировании взаимоотношений между полами, о чём свидетельствует факт распространённости сожительств без регистрации. Традиционный жизненный цикл семьи - брак, рождение и воспитание детей, проживание супругов вместе до смерти - реализуется лишь у части женщин и мужчин. Судя по наметившимся тенденциям, доля семей с одним родителем, а следовательно, и численность детей, проживающих отдельно от одного из родителей, будет повышаться и дальше.

 Показатель разводов в России увеличивался с каждым годом, достигнув наивысшего в мире значения 5,9 на тыс. населения (853,6 тыс. разводов) в 2002 г., затем несколько уменьшился до 4,2 в 2005 г. (604,9 тыс.). Данных о повторных браках, в том числе повторных браков родителей, о количестве сводных семей (когда у супругов есть ребёнок настоящий партнёр, чем незнакомец, и что миллионы женщин подвергались или подвергаются избиению, стал общеизвестным. Была обнаружена тенденция к увеличению числа повторных избиений женщины, нарастанию жестокости, а также к тому, что избиение может закончиться убийством, самоубийством или и тем и другим. Исследования показали, что большинство жертв супружеского нападения - женщины, а большинство насильников - мужчины, однако в последние годы обнаруживается тенденция к росту числа избитых мужей. В России также как и в большинстве европейских стран обнаруживается та же тенденция.

 Обнаружено, что семейные насильники имеют неполноценную Я-концепцию и низкую толерантность к фрустрациям, воспитывались в семьях, где совершалось насилие, т.е. подвергались нападению в детстве и были свидетелями агрессии между родителями в юности. Отмечается, что подверженность насилию в детстве или юности является одним из наиболее точных показателей риска последующего насилия по отношению к жене. Кроме того, семейные насильники являются менее уверенными в себе (особенно со своими жёнами) и имеют большую вероятность злоупотребления наркотиками и/или алкоголем. Обобщая многочисленные психологические исследования семейного насилия можно выделить ряд факторов, оказывающих влияние на возникновение и динамику семейного насилия. Это факторы окружающей среды, стресс на работе, экономический стресс, когнитивный стиль, самоуважение, поведение партнёра, удовлетворённость браком, истории насилия в семье родителей, употребление алкоголя или наркотиков, травмы головы и нейропсихологическая дисфункция.

 Другой важной проблемой является то, вредит ли насилие между родителями детям. Долгие годы считалось, что: а) нападение только на супругу не обязательно наносит ущерб ребёнку, и б) то, что женщина подвергается насилию, не связано с её способностью быть хорошим родителем. Психологические исследования показали, что дети в этих семьях знают о насилии, даже если они сами не видят насилия. Дети, живущие в семьях, где их отцы бьют матерей, являются жертвами домашнего насилия, независимо от того прямое оно или косвенное. Дети, которые и наблюдают насилие, и напрямую подвергаются насилию со стороны одного или обоих родителей, становятся жертвами вдвойне. Для детей, матери которых подвергаются избиению, вероятность стать жертвой нападения вдвое больше, чем для детей из ненасильственных семей, а вероятность того, что их отцы нападут на них втрое больше того, что нападут матери.

Исследования психологов подчеркивают необходимость серьёзного рассмотрения случаев семейного насилия при принятии решения об опеке, отчасти из-за того, что насильник также может напасть на своих детей. Дети являются для насильников средством поддержания контроля и власти над супругами, которые хотят уйти. Несмотря на то, что количество литературы по семейному насилию продолжает расти, необходимо ещё многое сделать для дальнейшего понимания проблем. Психологи и другие специалисты в области психического здоровья, которые сотрудничают с милицией и юристами или помогают общественным организациям, занимающимся проблемой семейного насилия, могут применить свои специальные знания и навыки к образовательным и исследовательским программам. Так, остро стоит проблема обучение персонала, задействованного в сфере исполнения закона. Судьи должны иметь, по крайней мере, элементарное понимание вопроса, а наилучшим способом помощи присяжным могут быть показания экспертов. Квалифицированные специалисты могут как объяснить причины насилия, так и разъяснить, почему жертвы ведут себя агрессивно или отказываются давать показания против своих насильников. Это очень важно, т.к. практика показывает, что приговоры для осуждённых насильников традиционно мягче, чем приговоры за насильственные преступления, совершенные незнакомцем.

Опыт американских коллег показывает сложности системы, с которой должны взаимодействовать избитые, чтобы добиться защиты, правосудия и помощи. Мы должны понимать, что в этой новой для отечественных психологов области до сих пор остается большая необходимость в глубоких научных исследованиях и разработке на их основе эффективных программ для преодоления семейного насилия и помощи жертвам.

 Объектом   наших   исследований   в   последние   годы   стал   один   из   вариантов родительской жестокости - отказ матери от ребёнка или как его называют «скрытый инфантицид». Данное социальное явление в нашей стране имеет тенденцию к постоянному  росту.

 К сожалению, психология материнства - одна из малоразработанных отечественной наукой проблем. Зарубежные исследования в области психологии материнства и смежных проблем, в противовес отечественным, отличаются чрезвычайной обширностью, разнонаправленностью концепций и подходов. Только компьютерный поиск периодической литературы в системе MEDLINE обнаружил более 1800 журнальных публикаций на эти темы из разных стран мира. Основным выводом, сделанным авторами этих исследований, является констатация, что, во-первых, необходимо продолжение психологических исследований материнства как целостного явления, и, во-вторых, отсутствие адекватного подхода и теоретической концепции для осуществления такого исследования. Если обобщать все основные направления исследований, то можно обнаружить, что материнство как психосоциальный феномен рассматривается с двух основных позиций: материнство как обеспечение развития ребёнка и материнство как часть личностной сферы женщины.

 Материнство - это одна из социальных женских ролей, поэтому, даже если потребность быть матерью и заложена в женской природе, общественные нормы и ценности оказывают определяющее влияние на проявления материнского отношения, а содержание материнских установок меняется от эпохи к эпохе. Отклоняющиеся проявления материнского отношения существовали всегда, но они могли носить более скрытые или открытые формы.

 Первый вопрос, который возникает во время обследования «отказниц»: существуют ли какие-то специфические характерологические особенности личности, которые могли бы нарушить естественное формирование готовности к материнству? Исследования, направленные на выяснение причин, лежащих в основе такого материнского поведения, указывают на полиморфизм факторов, предрасполагающих к этому. Одним из существенных, но малоизученных аспектов проблемы является обнаруженный ещё в начале века феномен искаженного восприятия матерью своего нежеланного ребёнка. Предполагается, что ребёнок может восприниматься как существо, обманувшее её надежды, источник принуждения и страдания. У женщин, отвергающих своих детей, искажения в восприятии младенца прослеживаются уже во время вынашивания нежеланной беременности. Отмечено, что у таких беременных перцептивные искажения захватывают даже область телесной чувствительности. Это приводит в том числе к известным феноменам - гипоэстезии и гиперэстезии шевеления плода. Получены подтверждения гипотезы о том, что природа девиантного материнства кроется во взаимоотношениях отказницы со своей матерью. Будущая отказница отвергалась своей матерью с детства. Эта материнская депривация не дала ей возможности осуществить естественный процесс идентификации с матерью как на уровне психологического пола, так и на уровне формирования материнской роли. Материнская депривация блокирует личностный рост женщины, формирует эмоциональную зависимость от матери и не позволяет отказнице самой стать матерью. Для формирования нормального материнского поведения необходимо сформировать идентификацию с матерью, что, как известно, происходит до 5-ти лет, затем на её основе эмоциональную сепарацию, и лишь затем может сформироваться нормальное материнское поведение.

 В семейной истории женщины с повторяющимися абортами наблюдаются многочисленные эмоциональные разрывы в ядерной и расширенной семье и повторяющиеся материнские паттерны. Наличие эмоциональных разрывов препятствует сепарации,   а   незавершённые   отношения   в   расширенной   семье   являются   причиной разрывов отношений в собственной семье, но уже в большей степени. Благодаря кажущейся актуальности внешних причин, «вынуждающих» женщину вновь и вновь прибегать к избавлению от беременности с помощью аборта, существуют внутренние психологические проблемы, остающиеся недоступными для осмысления самой женщиной. Для одних женщин беременность - это путь к личностной зрелости, для других - актуализация инфантильных конфликтов. Женщины, сообщающие о повторяющемся насилии в их жизни, более вероятно склонны к повторяющимся абортам. Жестоко наказываемая в детстве значимыми близкими девочка, став взрослой женщиной, становится сама насильником, травмируя себя повторяющимся абортом. Так, непризнанные и подавленные чувства, связанные с психологическими конфликтами женщины, проявляются в тенденциях самонаказания и саморазрушения.

 Право мужа/отца ребёнка принимать равное участие в решении прервать беременность или родить ребёнка и его чувства современной женщиной игнорируются и отвергаются. Часто ему вовсе не сообщается о беременности, что является тем же проявлением эмоционального разрыва. Так как аборт сам по себе является травмой для женщины, процессы проекции и нарастающая отчуждённость между партнёрами приводит к значительным ухудшениям отношений в ядерной семье. У женщин с повторяющимися абортами контакты с окружением сокращаются, нарастает чувство одиночества. Женщины становятся более изолированными и имеют значительные трудности в межличностном общении. Таким образом, агрессия направляется на себя, на отца ребёнка и на весь мир. В отношениях к своим детям у женщин с повторяющимися абортами наблюдаются либо сильная агрессивность, либо это сверхопекающая и сверхзаботящаяся мать.

 Выбор аборта как метода регулирования рождаемости во многом обусловлено субъективными причинами. И личностные психологические особенности женщины, неразрешённые эмоциональные конфликты при создании собственной семьи существенно влияют на решение женщины о повторяющемся аборте. Аборт является не разрешением, а скорее свидетельством наличия проблемы, а факт повторяющегося аборта как привычка прибегать к нему иллюстрирует наследуемые поведенческие паттерны обращаться со своей эмоциональной привязанностью разрывом. Каждый последующий аборт имеет ещё более негативные психологические последствия для женщины.

 Актуальность исследований дезадаптированных семей продиктована противоречием между остротой демографических проблем, связанных с падением рождаемости, огромным числом распадающихся семей, с увеличением числа сиротеющих детей при живых родителях, с ростом числа случаев жестокого обращения с ребёнком и неразработанностью программ социальной и психологической помощи семье.